Неточные совпадения
Мелькнул Иван Дронов с золотыми часами в руке и с
головой, блестевшей, точно хорошо вычищенный ботинок, он бежал куда-то,
раскачивая часы на цепочке, раскрыв рот.
Сидел он в плетеном кресле и,
раскачивая на желтом шнуре золотой портсигар, смотрел, наклонясь, вдаль, кивая кому-то гладко причесанной
головой.
На улице она стала выше ростом и пошла на людей, гордо подняв
голову,
раскачивая бедрами.
Дня через три, вечером, он стоял у окна в своей комнате, тщательно подпиливая только что остриженные ногти. Бесшумно открылась калитка, во двор шагнул широкоплечий человек в пальто из парусины, в белой фуражке, с маленьким чемоданом в руке. Немного прикрыв калитку, человек обнажил коротко остриженную
голову, высунул ее на улицу, посмотрел влево и пошел к флигелю,
раскачивая чемоданчик, поочередно выдвигая плечи.
Наклонясь к Самгину, она схватила руками
голову его и,
раскачивая ее, горячо сказала в лицо ему...
«Он пьян, — решил Митя, — но что же мне делать, Господи, что же мне делать!» И вдруг в страшном нетерпении принялся дергать спящего за руки, за ноги,
раскачивать его за
голову, приподымать и садить на лавку и все-таки после весьма долгих усилий добился лишь того, что тот начал нелепо мычать и крепко, хотя и неясно выговаривая, ругаться.
Едва приложил я
голову к подушке, как уже почувствовал, что меня
раскачивает во все стороны, точно в лодке. Пуховики были так мягки, что я лежал как бы распростертый в воздухе. Одно мгновение — и я всем существом окунулся в ту нежащую мглу, которая называется детским сном.
Вдруг в кухню вскочил дед, подбежал к бабушке, ударил ее по
голове и зашипел,
раскачивая ушибленную руку...
Между крестами молча ходили люди. Кожемякин издали увидал лохматую
голову Ключарева; певчий без шапки сидел на чьей-то могиле и тихонько тонким прутом
раскачивал стебель цветка, точно заставляя его кланяться солнцу и земле.
Он приподнялся, наконец, и, прислонив
голову к дереву, остался неподвижным; только одною рукои он, сам того не замечая, схватил и в такт
раскачивал верхний лист высокого папоротника.
Заметив, что на него смотрят, седой вынул сигару изо рта и вежливо поклонился русским, — старшая дама вздернула
голову вверх и, приставив к носу лорнет, вызывающе оглядела его, усач почему-то сконфузился, быстро отвернувшись, выхватил из кармана часы и снова стал
раскачивать их в воздухе. На поклон ответил только толстяк, прижав подбородок ко груди, — это смутило итальянца, он нервно сунул сигару в угол рта и вполголоса спросил пожилого лакея...
Маякин, стоя в дверях,
раскачивал свое хилое тело, все упираясь руками в косяки, и, склонив
голову набок, молча смотрел на сына.
Фома тихо зарычал и, прежде чем тот успел отшатнуться от него, правой рукой вцепился в курчавые с проседью волосы усатого человека. Судорожным движением руки он начал
раскачивать его
голову и все большое, грузное тело, а левую руку поднял вверх и глухим голосом приговаривал в такт трепки...
Не мертвый, как зимой, а живой был весенний воздух; каждая частица его была пропитана солнечным светом, каждая частица его жила и двигалась, и казалось Меркулову, что по старому, обожженному лицу его осторожно и ласково бегают крохотные детские пальчики, шевелят тонкие волоски на бороде и в резвом порыве веселья отделяют на
голове прядь волос и
раскачивают ее.
Захаров выпил стакан портеру, рванул струны, — они заныли, зазвенели, и задорно-веселая песня полилась. Чиновник
раскачивал в такт
головою, моргал и с блаженной улыбкою оглядывал слушателей. Ляхов поднялся с места и, подперев бока, притоптывал ногами.
В креслице качель сидела и покачивалась в короткой темной кофточке и клетчатой юбке, с шапочкой на
голове, девушка лет восемнадцати, не очень рослая. Свежие щеки отзывались еще детством — и голубые глаза, и волнистые светлые волосы, низко спадавшие на лоб. Руки и ноги свои, маленькие и также по-детски пухлые, она неторопливо приводила в движение, а пальцами рук, без перчаток, перебирала, держась ими за веревки, и
раскачивала то одной, то другой ногой.
Посещения эти начинались киванием
головы, как у глиняных кошечек, когда их
раскачивают, и прикладыванием уст к устам.